Ранчо

Ее никогда не трогали, пока летом она не посетила животноводческое ранчо своей тети…

🕑 13 минут минут Мастурбация Истории

К моему Дню Рождения я был на грани того, чтобы перерасти свою чашку C. Когда люди думали, что я не в порядке, я слышал такие слова, как «богатый», «брачный» и «сладострастный». Но внешность, как говорится, обманчива. Между спортом, неполной занятостью и классами с отличием у меня не было ни времени, ни энергии, ни большого количества сексуальных экспериментов. Во-первых, я нервничал с парнями.

И парни были практически везде. В одиночестве я был более расслаблен. Мне нравилось смотреть, как я раздеваюсь в зеркале. Иногда я даже брал ручное зеркало и клал его между ног, чтобы изучить себя «там, внизу». В постели я ласкал соски и щипал половые губы.

Это было хорошо, очень, очень хорошо, хотя мне не удалось достичь полноценного оргазма. Все изменилось тем летом, когда я посетил ранчо тети Венди в восточном Вайоминге. На обратном пути из аэропорта тетя Венди вытащила небольшую серебряную фляжку из бардачка своего пикапа. «Дарлин, познакомься с моим лучшим другом Джонни Уокером», - сказала она, передавая мне письмо. "Есть пуля".

Тетя Венди была на год старше моего отца. В детстве они были армейскими отморозками, перемещаясь между военными базами каждые несколько лет. Школа, однако, их личности становились совсем другими. Тетя Венди была дикой и своенравной, папа был застенчивым и прилежным.

Они жили в Вайоминге, когда тетя Венди забеременела и вышла замуж за сына владельца ранчо. Я знал, что мои родители не совсем одобряют тетю Венди, что делало ее еще более привлекательной. Поэтому я изо всех сил старался доставить ей удовольствие, запрокинув голову, делая большой глоток из ее фляжки.

Конечно, как только виски попало мне в горло, я закашлялся. После того, как Венди перестала смеяться, и я восстановила свою речь, она выкачала из меня пикантные новости о моих родственниках. Она любила семейные сплетни, и чем непристойнее, тем лучше. Я рассказал ей обо всех слухах, которые слышал и слышал.

И она обновила свою сторону семьи. Кузен Бобби вышел из туалета. Кузен Фил потерял работу на стройке и жил в парке трейлеров. Тетя Филлис была в реабилитационной клинике Сан-Диего (неудивительно), и, пока ее не было, ее муж переспал с нимфеткой-парикмахером вдвое моложе. "А как насчет твоей личной жизни, Дарлин?" - спросила она, пристально глядя в мою сторону.

"Какая любовь к жизни?" - сказал я, возможно, немного задумчиво. «У меня нет времени на любовную жизнь». «Думаю, это так», - сказала она, выдыхая облако сигаретного дыма.

«Твой отец был таким же, когда был в твоем возрасте». Следующие десять минут она потратила меня на то, чтобы узнать подробности: видела ли я когда-нибудь обнаженного мужчину? Коснулся одного? Тронуты? Я рассказал Венди почти все, кроме того, что касалось самого себя. Это было слишком неловко. Когда ее пикап подпрыгивал по грязной дороге к ранчо, тетя Венди подмигнула мне и сказала: «Здесь тоже ничего особенного, кроме, может быть, пейзаж немного улучшил». Когда мы припарковались, я понял, что она имела в виду.

Прыгать пони в кораллы было самым изысканным человеком, которого я когда-либо видел во плоти. На вид ему было около двадцати, он был обнажен по пояс, а его загорелая грудь сияла, как полированная медь, на солнце Вайоминга. Его плечи и грудь были идеально очерчены, как будто высечены в камне, а его пресс подергивался каждый раз, когда он тянул за линию выпада. Его плотный, блеклый Левис мало что оставил воображению.

«Я понимаю, что вы имеете в виду», - прошептала я тете Венди. «Это Скип», - сказала она, подмигнув. «Он студент-агроном, который помогает этим летом. Несомненно, это улучшение по сравнению с обычной группой». Это будут постоянные работники ранчо, трое седых стариков с обветренными лицами, текстурой кожи ящерицы, и соответствующими плохими зубами.

Улучшение не стало его описывать. Тетя Венди, не теряя времени, представила Скипа. Он взял меня за руку и посмотрел мне прямо в глаза. Когда наша кожа соприкоснулась, кровь прилила к моим щекам, и я внезапно испугался, он мог сказать, какое возбуждение заставляло меня чувствовать себя просто глядя на него. Мы обменялись словами «приятно познакомиться», а тетя Венди сияла, как кошка, только что съевшая канарейку.

"Есть ли у Скипа девушка?" - спросил я, как только мы подошли к крыльцу. «Понятия не имею, Дарлин», - сказала тетя Венди, пока мы шли к дому. «Но даже если он это сделает, это ничего не значит. Этот мальчик похотлив, как весенняя кобыла». Скип присоединился к нам в доме за ужином, чего почти никогда не делали постоянные рабочие.

За столом он был тихим и почти неразговорчивым, хотя обаятельно страстно говорил о скотоводстве. Когда он смотрел на меня, мне казалось, что меня раздевают. Это не обязательно было неприятно, но волновало. Я был пьян и косноязычен, что было совершенно на меня не похоже.

В мою честь тетя Венди испекла Браун Бетти в стиле пустыни. Я был на втором укусе, когда пальцы Скипа коснулись моей t, посылая каскад легкой дрожи по моему позвоночнику. Я сказал себе, что это было случайно, но мгновение спустя его пальцы снова вернулись, на этот раз лаская меня так, что это могло быть только преднамеренным. Я подумал было оттолкнуть его руку, но пальцы Скипа вызывали ощущения, которых я никогда раньше не чувствовал. Он начинал с прикосновения чуть выше моего колена, а затем медленно прокладывал путь вверх по моему телу.

Каждый раз, когда он повторял эту ласку, она заканчивалась все ближе и ближе к щели между моими ногами, и все мое тело пульсировало сексуальной энергией и нетерпением. Тихий голос приказал мне заставить Скипа остановиться. Но я был бессилен против сдерживаемых побуждений и антикапсов, которые высвобождали волшебные пальцы Скипа.

Затем откуда-то издалека я понял, что другой голос требует моего внимания. «Я вижу, ты все еще любишь мою Браун Бетти», - говорила тетя Венди, наблюдая за мной с заговорщической ухмылкой. "О, Боже мой, да!" - выпалила я.

«Это становится все лучше и лучше». Краем глаза я заметил озорной искорку в глазах Скипа, когда кончики его пальцев в последний раз толкнули меня между ног. «Мммммммм», - вздохнул я. "Вы изменили рецепт, не так ли?" Взгляд тети Венди метнулся от меня к Скипу и обратно. «Сахар и специи», - ответила она шепотом.

"Разве тебе это не нравится?" Как только стол был убран, я побежал в свою комнату, ссылаясь на невероятно неудачное оправдание смены часовых поясов. В гостевой комнате были французские двери, которые выходили на огражденное изгородью крыльцо. Мебель в коттедже была бледно-кремовой, а кровать застелена деревенским одеялом ручной работы. Мне пришло в голову, что для девушки должны быть места похуже, чтобы потерять девственность. Моя киска все еще дрожала от ласк Скипа.

Я выскользнула из джинсов и проверила трусики, передняя панель была влажной и теплой. Чтобы отвлечься, я свернулась в кресле, схватила пульт от телевизора и просмотрела каналы, пока не нашла пушистый подростковый роман под названием «Правда о кошках и собаках». Сюжет был прямо от Сирано де Бержерака, но, по крайней мере, персонажи были симпатичными и привлекательными. Однако если моей целью было отвлечься от секса, это не сработало. Главные герои вели марафонский телефонный разговор при свечах, который оказался прелюдией к эротической, но разочаровывающей сцене секса по телефону.

Обидно, потому что, когда Джейнэн Гарофало спрашивает Бена Чаплина: «О, где твоя рука?» Я думал о том же самом? Но в фильме Джейн и Бен прячутся под всевозможными одеялами и простынями. Почти не задумываясь, провела рукой по трусикам, закрыла глаза и позволила пальцам скользнуть между скользкими влажными губами. Может, потому, что сцена по телевизору закончилась. Или, может быть, я действительно почувствовал, что кто-то наблюдает.

Но когда я открыл глаза и перевел взгляд с экрана телевизора на патио, я чуть не умер от унижения. Скип без рубашки стоял в открытой двери, пристально глядя на мою промежность. Мое выражение лица, должно быть, было бесценным, смесь ужаса и смущения. Инстинктивно, когда кровь прилила к моему лицу, я в панике сжал ноги вместе. Когда Скип увидел, как мои ноги сомкнулись, его лицо расплылось в улыбке.

Я пытался кричать: «Уходи, прочь. Оставь меня в покое!» Но это не сработало. Вместо этого мои глаза упивались красивым телосложением Скипа, его грудью, его прессом, сильными руками и руками парня с фермы. Боже, эти руки! Если бы он сказал что-нибудь, хоть что-нибудь, я бы, наверное, закричала по-настоящему. Но он этого не сделал.

Он просто посмотрел на меня с явным желанием в глазах и улыбнулся. Его внешний вид заставил меня почувствовать себя сексуальной и привлекательной и, что более важно, успокоил меня с идеей разделить частный сексуальный заговор. Затем он посмотрел вниз. Не у меня, а перед собственными джинсами. Он проследил за его взглядом пальцами.

Он одним плавным движением расстегнул ремень, расстегнул верхнюю пуговицу и медленно, почти дразняще начал опускать молнию, обнажив растущий треугольник из блестящего белого хлопка. Всплеск адреналина, вызванный смущением от того, что меня схватили за руку в трусиках, внезапно превратился в чрезвычайно усиленный сексуальный толчок. Когда молния была полностью опущена, он расстегнул перед джинсов до упора. Я мог видеть очертания его члена, прижатого к передней части его трусов. Даже небольшой гребешок вокруг головы был хорошо виден.

Скип снова улыбнулся, еще более призывно, но я все еще был слишком шокирован, чтобы ответить. В конце концов, он нахмурился и с мелодраматическим росчерком изобразил мне свои ноги вместе и стянул переднюю часть своих джинсов вместе, так что его трусы и его член были скрыты. Я никогда не играл: «Я покажу вам свое, если вы покажете мне свое». Но если я когда-нибудь собирался это сделать, это был подходящий момент.

Медленно я раздвинула ноги, остро осознавая, что даже в тусклом мерцании телевизора Скип мог видеть, что мои пальцы были в моих трусиках, и, возможно, даже различать темное влажное пятно, которое, как мне казалось, было видно на панели промежности. Он ответил, что его джинсы снова распахиваются. Затем он указал на мою футболку и мягко прошептал: «Снимай ее». Я вытащила руку из трусиков, что каким-то образом укрепило мою уверенность в себе, и приподняла край футболки, обнажив животик и, наконец, спортивный бюстгальтер.

Осмелев, я встала лицом к нему и полностью подняла его над головой. Его широкая улыбка была всем необходимым для меня ободрением. В следующее мгновение я сняла лифчик. Я стояла в одних трусиках.

Я был поражен своей наглостью и сильными чувствами, подобными ударам электрического тока, разливающимся по всему моему телу. Скип ответил своими джинсами на пол и вышел из них. Мы долго стояли, изучая друг друга. Его кожа сияла глубоким летним загаром.

Каждый раз, когда он двигался, мускулы дрожали и текли. Я могла видеть, как его член становится тверже в его трусиках, так как уверен, что он видел, как влажное пятно распространилось по передней части моих трусиков. Я заметил, как его грудная клетка расширяется и сжимается от возбуждения, а затем осознал, что мое собственное дыхание также стало учащенным и глубоким. Наконец, Скип сунул пальцы в трусы и обернул ими свой член. Мои собственные пальцы дрожали, и я чувствовал нечто среднее между сильным сексуальным возбуждением и отчаянной потребностью в туалет.

Не сводя глаз с моих пальцев, я сунула руку обратно в трусики. Я зажал средний палец между губами, и он почти без сопротивления проскользнул внутрь. Потерявшись в собственном удовольствии, я, должно быть, позволил своим глазам закрыться. Когда я открыла их снова, его трусы исчезли, их место занял треугольник бледной кожи с пучком лобковых волос и красивым твердым членом, который мерцал в тусклом свете. Я снова почувствовал укол смущения, когда понял, что он ждет, пока я сниму трусики.

Наконец он положил руки на бедра, как бы требуя от меня выполнения своей невысказанной сделки. Затем он посмотрел мне в глаза и прошептал: «Пожалуйста, позволь мне увидеть тебя…» Это было все, что мне потребовалось, чтобы преодолеть мой последний кусочек запрета. Наблюдая за подергивающимся членом Скипа, я зацепила большие пальцы своими трусиками и медленно обнажила свою небольшую прядь светлых лобковых волос. Затем опускайтесь, пока я не почувствую прохладный воздух на влажных губах моей киски. В одно мгновение рука Скипа обхватила его член, и я был очарован скоростью и энергией его ударов.

Его рука была едва заметна, разве что бледным пятном. Через мгновение он остановился. Я думала, он мог кончить, но он просто ждал, что я присоединюсь к нему. За этим последовала эротическая симфония.

Я трогал себя пальцами, пока он пристально наблюдал, затем несколько тактов он брал на себя, пока я смотрел. Мы так торговались взад и вперед, с каждым разом сексуальное напряжение становилось все сильнее и сильнее. Затем наступил момент, когда я просто не мог остановиться. Я чувствовал, как мой оргазм нарастает изнутри, и вместо того, чтобы останавливаться, чтобы посмотреть Скип, я просто продолжал ускоряться все быстрее и быстрее, мой палец глубоко внутри, мой большой палец стучал по моему клитору.

Изогнув спину, Скип снова схватил свой член и начал соответствовать моему бешеному ритму. Я пришел с закрытыми глазами, и каждый мускул моего тела сжался в красивой агонии. Когда я наконец открыл глаза, Скип смотрел на меня с изумлением. Когда я опустила взгляд, он несколько раз яростно погладил свой член, сделал шаг ближе, направил опухшую пурпурную головку прямо на меня и испытал оргазм. Длинные нити белой спермы вылетели из кончика его члена и разлетелись по полу с почти балетным величием.

Что-то в его полнейшем эротизме застало меня врасплох, и я обнаружил, что отшатываюсь назад к креслу, когда меня охватил еще один мощный оргазм. После этого я обнаружил себя голым в кресле, мои ноги раздвинуты, и комната наполнилась острым ароматом секса. Скип стоял на коленях на полу передо мной, прижавшись лицом к моей внутренней части тела, а его язык провел влажными кругами по направлению к моей киске.

«Думаю, это будет лучшее лето в моей жизни», - прошептала я ему, когда моя голова упала обратно в кресло и почувствовала, как теплый язык Скипа проскользнул между моими опухшими половыми губами.

Похожие истории