Парижский сюрприз - часть пятая

Роберт и Джулиана: ночь в Парижской опере со страстью и на сцене.…

🕑 33 минут минут Любовные истории Истории

Хотя он может быть прочитан сам по себе, он может быть более приятным, если вы прочитаете предыдущие сегменты. Часть первая получила награду «Выбор редакции». Роберт и Джулиана наслаждались неделей отпуска в Париже. У них было много сексуальных приключений, включая игру подчинения и доминирования.

Они готовятся к вечеру в Парижской опере, к черному галстуку для него, к винтажному дизайнерскому платью для нее, и еще больше романтики и желания для них обоих. Джулиана и Роберт были в душе в конце дня. Они отсутствовали весь день, ходили по магазинам и изучали в Париже, и возвратились в свой гостиничный номер, загруженный их покупками. Как всегда, они оба купили книги, в том числе несколько широкоформатных книг по искусству и архитектуре, которые, несомненно, будут отправлены, а не доставлены домой.

Роберт купил одежду и обувь, как и Джулиана. Он также угостил ее парой винтажных платьев и модным красивым европейским бельем. Душ был одновременно успокаивающим и освежающим после дня прогулок по городу. Они были слишком утомлены, чтобы что-то делать, кроме как помыться, но это продолжалось недолго. Они возбуждали друг друга весь день, настолько, что Роберт мастурбировал, наблюдая, как Джулиана примеряет все белье, а затем забрал ее и вошел в нее во второй раз в гардеробной магазина.

Обдумывая все это, он снова хотел ее. Джулиана тоже переживала этот день, притянула его к себе и поцеловала, когда вода стекала по их телам. Она ласкала его член и яйца в своей руке и массировала, чувствуя, как он ожесточился от ее прикосновения.

«Давай сохнем и уложим это в постель. Тогда мы можем вздремнуть перед выходом сегодня вечером», - предложила она. Роберт никогда не откажется от другой возможности заняться с ней любовью.

Он поспешно высох, когда Джулиана вошла в спальню и последовала за ней через несколько минут. Она стояла у кровати в маленьких черных трусиках. На кровати лежали два шелковых шарфа.

«Ложись сейчас, Роберт, лицом вверх и положи руки на каркас кровати», - приказала Джулиана своим хриплым глубоким голосом. Роберт сглотнул и уставился на нее, чувствуя, как его накал волнения, а также немного нервозности, но он подчинился. Джулиана взяла шарфы и связала руки Роберта со стальной рамой кровати, по одному на каждый угол. На секунду эрекция Роберта усиливалась, когда он смотрел на красавицу перед собой.

Затем Джулиана стояла над кроватью, возвышаясь над ним. Она положила одну ногу по обе стороны от его головы, затем посмотрела ему в глаза и начала медленно тереть переднюю часть шелковых трусиков указательным пальцем. Роберт не мог отвести от нее глаз, пока ее палец двигался взад-вперед по материалу, покрывающему ее щель. Она слегка присела, так что ее насыпь находилась всего в паре футов от лица Роберта и продолжала тереть, прежде чем использовать свой палец, чтобы оттолкнуть материал в сторону и выставить себя ему.

Роберту было интересно, как долго он сможет продержаться, не прикасаясь к невероятному давлению на его эрекцию. Джулиана медленно вставила свой средний и безымянный пальцы в ее теперь опухшие губы киски. Роберт с удивлением наблюдал, как они проникли в нее до самых корней. Когда она вытащила их, они капали.

Она поднесла пальцы к его открытому рту, и он медленно сосал их. «Боже, у нее хороший вкус», - подумал он про себя. Она снова вставила свои пальцы и медленно начала вставлять их внутрь и наружу, примерно в футе от лица Роберта. Он начал ощущать экзотический запах ее возбуждения.

Это было восхитительно, и его невероятно тяжелая эрекция начала пульсировать. Затем она убрала пальцы от своей щели, обнажила клитор и, не отрывая глаз от его, начала намеренно тереть его. Роберт произнес: «Пожалуйста», когда она медленно опустила свою опухшую влажную насыпь на его лицо.

Роберт вытянул язык, когда Джулиана приблизилась, и он жадно вытянул его так далеко, как только мог внутри нее. Она начала растирать пол по всему его лицу, продолжая стимулировать ее распухшую жемчужину: на его щеках, его носу, его языке, его подбородке. От нее было так много влаги, что Роберт почувствовал, что его омывают. Он с жадностью облизал все это, со всех сторон своего лица и из каждой части ее мокрой насыпи, которую он мог достать. Дыхание Джулианы становилось все более и более напряженным, когда она потянулась назад к его члену.

Она медленно начала бить его по руке, затем отпустила и сняла свои грязные трусики. Она снова встала на место и, снова взявшись за его член, поместила его у своего великолепного входа и медленно соскользнула на всю его длину. Роберт отчаянно хотел прикоснуться к ней, но не смог из-за сдержанности. Она откинулась назад и медленно начала кататься на нем, все еще потирая свой клитор, но с нарастающей быстротой.

Она потянулась за ней и массировала его тяжелый мяч, набирая скорость. Роберту пришлось прикусить губу, чтобы он не заплакал не только из-за физических ощущений, пронизывающих его тело, но и из-за того, что эфирное существо медленно трахает его до небытия. Он начал подниматься, чтобы встретить ее толчки, когда она наклонилась вперед, чтобы поцеловать его.

Он почувствовал, как ее язык облизывал нектар, который не мог достичь его язык, размазанный по его лицу, когда он чувствовал приближение ее оргазма. Он быстро опустил голову и схватил один из ее закаленных сосков во рту, когда он толкнул вверх со всей силой, которая у него была. Он почувствовал дрожь Джулианы и услышал ее легкий стон, когда ее оргазм ударил ее. Она обычно молчала, занимаясь любовью, но нехарактерно вскрикнула, когда она снова откинулась назад и использовала его член, чтобы провести ее через оргазм.

Роберт все еще дернулся, когда она пришла, потерянная в ощущении ее прихода на него сверху. Джулиана поняла, что он не пришел и активизировала ее усилия. Роберт больше не мог держать его, и он выпустил поток за потоком горячей спермы в нее.

Сила этого ударила Джулиану, как поезд, и у нее был второй оргазм, даже более сильный, чем первый. Она продолжала кататься на его эрекции несколько минут, прежде чем сойти и взяла его пенис в рот. Она слизала с него каждую часть их соков и снова застыла в его руках.

Роберт любил, когда его приходили целовать и ласкать там. Она использовала свой язык, чтобы постучать по его спинке, когда она сосала и качала его одной рукой. Другая рука достигла его, и ее мизинец поиграл с его анусом. Для Роберта это было слишком много, и он пришел во второй раз, но на этот раз его семя сорвало горло Джулианы, заставив ее быстро сглотнуть, чтобы она не заткнула рот.

Еще раз она облизнула сперму, прежде чем поцеловать его в губы, остатки их вкуса в поцелуе, когда она потянулась к удерживающим устройствам и развязала его. "Вау!" сказал он, когда она прижалась к нему. Его руки обвились вокруг нее, и он без слов поцеловал ее в макушку.

Потраченные, они сразу уснули. Было время для отдыха до их вечера. Роберт запрограммировал себя спать на два часа, чтобы у них было время подготовиться и выпить перед походом в оперу.

На самом деле он проснулся минут за десять до этого и понял, что ему снова тяжело, потому что он мечтал обо всем, что произошло за день. Он наклонился и почувствовал его эрекцию и вес своих шаров в руке, массируя для приятного ощущения, а не для возбуждения себя до оргазма. Джулиана все еще спала на боку, спиной к нему и согнутыми коленями, когда они спали ложкой. Он повернулся на бок и поцеловал ее в плечо. Она была расположена так, что ее пол был разоблачен, и он нежно потер пальцами ее влажные губы, продолжая целовать ее плечо и шею.

Джулиана пошевелилась и подвинула свои бедра ближе к нему, когда он заменил пальцы своим прямым членом. Он двигал своей головкой между ее половых губ спиной вперед и назад, стимулируя ее и смазывая себя. Теперь она не спала, когда услышал шепот «да». Он проскользнул в нее и прижал ее к себе, одной рукой лаская ее грудь, а другой играя с ее клитором.

Они двигались в тандеме, медленным, раскачивающимся движением, которое увеличивало его проникновение с каждым ударом. Он чувствовал себя поглощенным ее жаром и напряжением ее мышц, схвативших его член глубоко внутри нее. Их темп увеличился, когда они достигли кульминации вместе, тихо, но не менее приятно. Никто не хотел двигаться, но Джулиана заметила время и сказала, что им лучше встать, помыться и одеться на вечер. На данный момент заклинание было нарушено, но еще одна ночь в Париже была впереди.

Роберт закончил надевать смокинг, наблюдая, как Джулиана надевает черное винтажное платье, которое он купил для нее ранее. Он завязывал галстук-бабочку, когда она наклонялась, чтобы надеть свои вечерние туфли - черный шелк с пряжками со стразами. Он восхищался ее изгибом в данный момент.

Они делали покупки в начале дня, и платье представляло собой эффектное винтажное платье от кутюр, которое обнимало Джулиану как перчатку. Это был тяжелый черный шелк, стройный, с низкой шеей спереди и сзади. Нельзя было носить бюстгальтер под ним и плотно облегать его, как бюстье. Это было элегантно и очень провокационно одновременно. Джулиане понадобилась помощь, чтобы одеть платье после того, как она вошла в него, надев только низкие черные шелковые трусики и вечерние туфли.

Она наклонилась, ее груди упали в тщательно спроектированный лиф, когда Роберт наблюдал загипнотизированный. Затем она поднесла к себе переднюю часть платья, поправляя ее, пока она не почувствовала себя комфортно и ее грудь не была правильно размещена. Затем Джулиана попросила Роберта быстро пристегнуть платье.

Он посмотрел на ее обнаженную спину и почувствовал запах ее духов. Он поцеловал ее затылок и плечо, собрав платье и закрепив его. Его рука разгладила спину и скользнула по ее низу, и он почувствовал, что начинает шевелиться У него еще не было вида спереди, начиная с гардеробной магазина. Платье было сшито для менее обеспеченной француженки, поэтому щедрая грудь Джулианы распухла по декольте с глубоким разрезом.

На нем был еще один слой чистого черного жоржета с высокой шеей и длинными рукавами поверх черного шелкового боди платья. Это покрывало верхнюю часть ее тела, но позволяло видеть ее полную грудь и красивую спину сквозь тонкую ткань. Она обернулась, и Роберт был ошеломлен. Он посмотрел на ее совершенную форму и вздрогнул. "Как, черт возьми, я собираюсь продержаться вечером, когда она так одета?" размышлял он.

Он наклонился, чтобы снова поцеловать ее, стараясь не испортить ее макияж, затем глубоко вздохнул, поправил галстук и пенис в брюках и сказал: «Готов выпить, прежде чем мы уйдем, дорогая? Как насчет бокала шампанского? " Джулиана улыбнулась, взяла его за руку и ее вечернюю сумку и повела к двери и лифту, который доставит их в бар отеля. Головы повернулись, когда пара вошла в бар. Джулиана улыбнулась и сказала: «Ты выглядишь как версия Джеймса Бонда из фильмов, и я чувствую себя девушкой Бонда в моем сексуальном винтажном платье». «Тогда, возможно, мартини, - предложил Роберт, - встряхнул, не шевелясь. Мартини, возможно, не шевелится, но я, конечно, смотрю на тебя, как и любой другой человек в баре».

Джулиана засмеялась и согласилась на мартини. Она села на барный стул рядом с Робертом, который остался стоять, обняв ее за талию. Ее нога движется вверх и вниз по его ноге, несомненно, захватывающего его. «Если вы не остановите это, нам придется вернуться наверх», - предупредил он ее.

«У меня есть коробка верхнего уровня для просмотра« Мадам Баттерфляй », так как я знаю, что это один из ваших любимых, дорогой», - сказал Роберт. «О, дорогая, я люблю эту оперу. Думаю, мне придется сделать что-то особенное для тебя, поскольку ты весь день баловал меня», - парировала Джулиана. Джулиана только улыбнулась и перестала дразнить.

«Хорошо, лучшее поведение, но только сейчас. Я не могу обещать, что может случиться со мной, когда я слушаю оперу. Вы знаете, что она делает со мной, особенно с этой.

К счастью, вы подумали, что у нас есть личный ящик. " Ум Роберта начал работать с этой мыслью: один в темноте с Джулианой, восхитительный, как она была сегодня вечером, окруженный роскошью оперного театра и музыкой, витающей вокруг них. Это была бы сенсорная перегрузка, и он мог только представить, что это может сделать и с ним. Единственной вещью, которая могла приблизиться к нападению на его чувства его дорогой Джулианой, было то, как опера заставляла его чувствовать, настолько полный страсти и эмоции.

Соединить их вместе в этом месте - незабываемая ночь. Его эмоции, его страсть, его чувственность были в состоянии повышенной готовности. Ему не пришлось бы долго ждать, чтобы узнать.

Бармен сказал им, что их машина появилась. Они шли рука об руку в вестибюль. Они сели в такси и наблюдали за проходящими мимо парижскими виньетками, направляющимися в Оперный театр.

Джулиана наклонилась к нему, когда он обнял ее. Она положила руку ему на колени, двигаясь осторожно, не столько чтобы его разбудить, сколько чтобы он почувствовал успокаивающее чувство, которое, как она знала, заставило ее прикоснуться к его гениталиям. Он почувствовал, как ее волосы стали шелковистыми под подбородком, почувствовал ее запах и наслаждался прекрасным видом, которым он обладал, когда ее грудь поднималась с каждым вздохом. Он не был нетерпелив в отношении движения, как обычно, наслаждаясь моментом и предвкушая вечер. Дворец Гарнье или Парижский оперный театр находится на бульваре Капуцинов и является одним из самых красивых и роскошных зданий в городе.

Они сидели в тишине, пока их водитель водил их к этому великолепному памятнику в стиле изящного искусства. Роберт вышел первым и предложил Джулиане руку. Она с благодарностью приняла это, и он поднял ее на ноги. Когда она встала, его рука случайно коснулась передней части ее платья, и ее широкая грудь задрожала в его руке. «Иисус, - подумал Роберт, - она ​​восхитительна».

Джулиана легла немного спать, увидев, как мысли пронеслись в голове Роберта, и почувствовала легкое покалывание внутри, зная невероятный эффект, который она оказала на этого дорогого мужчину. Роберт быстро выяснил, где находится их ящик, и повел Джулиану вверх по лестнице к ней. «Это было так декадентски и изящно, - подумала она, - быть здесь, одетая в пух и прах, в личном ящике. Он преследовал меня весь день, и это кульминация этого, быть здесь, с ним, и услышать "Мадам Баттерфляй".

" Джулиана и Роберт любили оперу. Они всегда чувствовали себя погруженными в его драму и страсть, полностью очарованные музыкой, и иногда они находили друг друга в слезах в самых острых частях. Опус Пуччини начался, и оперный театр потемнел. Начали играть вступительные аккорды "E soffitto e pareti", и они оба сели на свои места, держась за руки. Джулиана была восхищена оперой, развернувшейся перед ними.

Ум Роберта был потерян в музыке, но его глаза были определенно потеряны в Джулиане. Роберт думал, что способ, которым платье, казалось, почти плавало на ней, и способ, которым она, казалось, почти приводила платье в чувство, были одной из самых эротичных и чувственных вещей, которые он когда-либо видел. Она наклонилась вперёд, чтобы принять комплект, и он увидел, как ее грудь прижимается к ткани платья, соски - к шелку, а на низком лифе поднимается пух. Несмотря на их местонахождение, Роберт снова почувствовал, что ему становится трудно. Он очень осторожно положил руку ему на колени и начал поглаживать себя сквозь брюки смокинга.

«Я мучаю себя этим», - подумал он про себя, но, как ни старался, он не мог избежать эффекта, который ее платье оказало на него. Он понял, что ему не хватает зрелища, и поэтому неохотно убрал руку и наблюдал, как разворачивается опера. Однако он не мог сосредоточиться, и его глаза продолжали возвращаться к Джулиане, а его рука лежала на коленях.

Джулиана почувствовала, что он наблюдает за ней. Она обернулась в темноте и протянула руку к эрекции, которая, как она знала, будет там. Ее пальцы нежно потирали его через его брюки, затем ловко расстегнули его, и, все время наблюдая за оперой, ее рука обвивала его член и доходила до чашки и ласкала его яйца внутри его боксеров. Она услышала, как он тихо вздохнул с удовольствием.

Она медленно начала вовремя качать его под музыку. Роберт сознавал, что Джулиана использует свой член почти как инструмент, вовремя подыгрывая ему до взлета и падения оперы. Он терялся в ощущениях на несколько минут и становился все более возбужденным. «Я не буду длиться так долго.

Я хочу ее сейчас», - подумал Роберт, поэтому он осторожно убрал ее руку с невероятной сдержанностью и прошептал: «Позже, дорогая», ей на ухо. Рука Джулианы покинула его член и застегнула его назад, но осталась у него на коленях до конца первого акта, мягко разминая его тонким, но чувственным образом. Он знал, что он все еще был в вертикальном положении, когда они приблизились к интервалу, поэтому он убрал ее руку и осторожно держал. Затем он начал молча читать все элементы периодической таблицы, чтобы отвлечь свои мысли от того, что происходило в его паху, чтобы он мог выйти и купить им выпить. Интервал наступил, и огни зажглись.

Джулиана сказала, что ей нужна ванная, и поэтому Роберт проводил ее туда, а затем исчез в баре. Он заказал бутылку Dom Perignon, которая была достаточно дорогой, чтобы купить ей другой дизайнерский наряд. Он достал два стакана у бармена и затем подождал у дамской ванной, чтобы отвести ее обратно на свои места. Джулиана снова появилась, взволнованная.

"Ты в порядке, дорогая?" Спросил Роберт. Она только кокетливо улыбнулась ему и взяла его под руку. «Конечно, дорогая», - практически промурлыкала она. Они вернулись на свои места как раз ко второму акту.

«E izaghi e Izanami» открыли второй акт, и они оба уселись, чтобы посмотреть и послушать. Сузуки пыталась убедить Баттерфляй, что Пинкертон не вернулся, и забыть его, но всегда надеющаяся Баттерфляй уверяла Сузуки, что он вернется. Роберт почувствовал, как теряется в тщетности страсти и любви Баттерфляй, когда он осознал, что пальцы Джулианы были у его рта. Он открыл губы и пошел целовать их, когда понял, что они очень мокрые.

Он чувствовал запах сока Джулианы на кончиках ее пальцев. Он поспешно всосал их в рот и облизывал ее соки, когда начал застывать. «Вот почему она выглядела такой взволнованной. Должно быть, она быстро снимала трусики в туалете», - подумал он. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее в темноте, и заметил, что ее платье было подобрано, а ее ноги были раздвинуты, а другая рука теперь играла между ними.

Роберт тихо покинул свое место и опустился на колени на пол. Он притянул ее ноги к себе и опустил рот на ее блестящие пальцы, когда они копались в глубине ее вялой пизды. Он жадно облизался и использовал свой язык на ее внешних губах и ее капюшоне.

Он уговорил ее набухший клитор в рот, пока она продолжала играть. Он понял, что его эрекция была настолько велика, что на самом деле причиняла ему боль в пределах его брюк. Открыв свою муху, он освободился, сосал ее и начал тереться одной рукой вверх и вниз по своей шахте. Песня закончилась, и начальные ноты прекрасной арии "Un bel di" начали заполнять зал.

Он продолжал сосать и набрасываться на ее клитор, когда пальцы Джулианы все быстрее и быстрее скользили по ней. Роберт увеличил темп своей собственной мастурбации, его член был чрезвычайно тверд, его голова была влажной от пре-спермы. Он внезапно остановился, вернулся на свое место и потянул Джулиану к себе. С уже поднятым платьем она надела его божественное дно на него, задыхаясь, когда она поняла, что он тер себя и был так прям.

Роберт слегка приподнял ее, а затем опустил на свою опухшую длину. Он легко соскользнул в нее вправо к рукояти и медленно начал вовремя толкаться к музыке. Он мог слышать удивительную арию, увеличивающую ее интенсивность, и он мог видеть сотни глаз во мраке, уставившихся на сцену. Его концентрация была на его любовнике. Он почувствовал, как ее рука массирует его яйца, когда он двигался в ней, увеличивая свое удовольствие.

Он погрузился в нее глубже и одной рукой потер ее клитор, а другой рукой обхватил ее грудь. Она невольно застонала. Роберт поднес руку к ее рту, прикрывая ее, когда ария начала достигать своего крещендо.

Голос Бабочки проник в душу Роберта, когда она пела Сузуки, фантазируя о возвращении своей любви. Он ехал в Джулиану все быстрее и быстрее. Она начала кусать его руку, когда голос Бабочки достиг своего пика. На вершине арии Роберт взрывно проник внутрь Джулианы, и сила эякулята перевела ее через край.

У нее был сильный оргазм, когда она почувствовала, как его горячая струя затопила ее. Она укусила его руку, когда оргазм пронзил ее тело. Роберт начал замедлять свои удары, когда последствия арии разыгрались и снова упали на стул, полностью опустошенные. Джулиана упала ему на грудь, и он крепко обнял ее, и она продолжала дрожать от ее кульминации. Постепенно их дыхание и пульс нормализовались.

Джулиана достала из сумки несколько салфеток и поспешно вычистила и себя, и Роберта. Она поцеловала его, а потом снова откинулась на его руки до конца второго акта, насыщенная и блаженная. Они едва заметили интервал до конца второго акта и остались на своих местах, просто держась друг за друга, так как трагический третий акт начинался и заканчивался тоже.

Их страсть совпала с страстью оперы, бит за ударом, нота за нотой. Роберт удивлялся этому и их безграничной потребности друг в друге и бесконечной способности возбуждать друг друга. В конце оперы Роберт с Джулианой в слезах после смерти Баттерфляй осторожно вытер глаза носовым платком, прежде чем поцеловать ее очень глубоко в губы. «Мне очень жаль, Роберт, я знаю, чем это кончается, но это всегда заставляет меня плакать», - сказала Джулиана, шмыгая носом.

Роберт обнял ее и нежно обнял. Хотя она была безрассудна из-за того, что он занимался сексом в коробке, он был поражен тем, как быстро она может стать эмоциональной и хрупкой. Он действительно любил эту сторону ее характера, и это заставило его понять, насколько она красива и сложна для человека.

Он терпеливо ждал, пока она соберется, его руки все еще крепко обнимали ее, прежде чем они спустились по лестнице. Они нашли выход из оперного театра, толпа покинула здание. Это было великолепное зрелище в парижском лунном свете.

Опера была волшебной и увенчалась памятным днем. Был поздний вечер, но они все еще не ели ужин, и Роберт, и Джулиана были голодны. Роберт знал о нескольких элегантных ресторанах в этом районе и забронировал номер в отеле "Royale Madeleine" на улице Шевалье де Сен-Жорж. Это было классическое французское бистро с декором, стены которого были покрыты черно-белыми принтами, официанты в длинных фартуках и хрустящие льняные скатерти; идеальная обстановка после их вечера в роскоши оперы. Он обнял ее, когда они шли туда, рассказывая о своем дне, опере и о том, что они хотели есть и пить.

Роберт засмеялся, когда Джулиана сказала, что жаждет устриц: «Я не думаю, что нам нужен афродизиак, дорогой». «Вы уже ненасытны, дорогая, но я рискну. Я действительно хочу съесть несколько устриц с шампанским, возможно, или действительно хорошим белым вином», - согласилась Джулиана.

Когда они пришли, их тепло встретил метрдотель, но Джулиана была удивлена, что их провели через пространство. Роберт сказал ей, что он зарезервировал частную столовую, чтобы они могли быть одни. Был банкет и круглый стол на двоих с уже зажженными свечами.

Стул был на другой стороне стола. Роберт помог Джулиане на банкет, а затем занял свое место, и они оба посмотрели на меню. Джулиана и Роберт с трудом выбирали себе еду из всего, что предлагалось, но остановились на классической французской кухне.

Джулиана заказала дюжину устриц, думая, что может поделиться ими с Робертом, и каре ягненка, покрытого чесноком и травами Прованса. Роберт выбрал тарелку с кусочками и мясными закусками, которыми он также хотел поделиться с Джулианой, а затем седло оленины. Он выбрал еще немного шампанского для них, чтобы иметь с их закусками и замечательный французский Бордо для их основного блюда.

Роберт сидел потрясенно глядя на Джулиану, так сияющую в свете свечей. Она улыбнулась и легла немного спать, что заставило сердце Роберта таять еще сильнее. Как была такая женщина, такая элегантная и умная, такая игривая, такая бессмысленная в сексе, и все же она ложилась спать, когда ей восхищались.

Он мог видеть любовь в ее глазах, когда она оглянулась на него, и какое-то зло, как всегда, когда он увидел, как они мерцают. Официант принес на стол немного ледяной игристой минеральной воды и еще теплого багета с маслом и тихо ушел, пожелав им «приятного аппетита». Их первый курс и шампанское последовали быстро. Джулиана подумала, что ей также не нужны устрицы, чтобы поощрить ее либидо, Роберт выглядел таким красивым в черном галстуке.

Она все еще чувствовала страсть и драму оперы как к тому, что произошло на сцене, так и в их ложе. «Представьте, что вы сделали это под открытым небом, - подумала она, - слава богу, было так темно, и мы оказались в личном ящике». Теперь он снова удостоверился в их личной жизни, и снова в окружении, которое символизировало Париж. Она глубоко вздохнула, чтобы избавиться от своих размышлений и обратить внимание на Роберта. Он смотрел, как ее грудь поднимается сквозь прозрачную ткань ее платья, и чувствовал, как его член снова зашевелился.

Он хотел погрузиться в эти груди, поцеловать и укусить ее соски, вместо того, чтобы видеть их сквозь черную жоржет и очертания ее сосков сквозь шелк нижнего белья. Вырез горловины был очень низок, и когда она наклонилась над блюдом с устрицами на их ледяном ложе, чтобы выбрать того, кого он мог видеть перед собой, чуть не дразнив его отсутствием. Он наклонился, чтобы выпрямить свой член, чтобы чувствовать себя достаточно комфортно, чтобы поесть и поговорить с ней, но не потерял сознание этих грудей и твердости. Роберт нарезал всю свою еду на куски размером с вилку и положил нож.

Затем его правая рука добралась до мухи, и он расстегнул себя, прежде чем вытянуть свой уже набухший член. Он сделал ему несколько нежных ударов, прежде чем оставить его расти с волнением, которое он чувствовал. Затем его рука медленно опустилась на колени Джулианы. Он слегка приподнял ее платье, прекрасно осознавая тот факт, что ее трусики все еще были в ее сумке, и медленно начал тереть внутреннюю часть ее бедра.

Она посмотрела на него и улыбнулась, обедая, но не остановила его. Она даже больше раскрыла ноги, чтобы дать ему лучший доступ. Чувственность еды и секса всегда так хорошо работала вместе, подумала она. Затем Роберт повернул руку и использовал ее тыльную сторону, чтобы очень сознательно потереть взад и вперед вход Джулианы. Ее рот вздохнул, когда она почувствовала, что ее желание снова усилилось, пока она ела.

Роберт еще больше расширил щель в ее ногах и обнаружил, что начало ее росы начинает увлажнять тыльную сторону его руки. Он продолжал есть только вилкой, одновременно повернул руку и использовал пальцы, чтобы стимулировать ее больше. Джулиана положила свой нож и потянулась под стол к Роберту.

Она восхищенно засмеялась, когда поняла, что его пенис уже выпал и очень распух. Ее рука обхватила его ствол и осторожно начала качать. Глаза Роберта на мгновение закрылись, когда он почувствовал чудесное давление вокруг своего члена. Он использовал эту возможность, чтобы вонзить два пальца глубоко в мокрую пизду Джулианы. Джулиане пришлось положить столовые приборы вниз, когда она почувствовала, как пальцы Роберта проникают в нее.

Она сдвинула бедра, чтобы приспособить их, и усилила ритм ладони на его члене. Роберт также положил вилку и притянул к себе Джулиану. Он страстно поцеловал ее в губы и потянулся к ледяной бутылке газированной минеральной воды Badoit на столе. Он опустился на колени и положил рот прямо на холмик Джулианы.

Она была уже очень влажной от его пальцев, и поэтому его язык скользнул прямо в нее, разворачиваясь и медленно погружаясь внутрь и наружу. Он почувствовал ее руки на своей бритой голове, продолжая трахать ее своим языком. Он начал увеличивать интенсивность и скорость и чувствовал, что она наслаждается этим все больше и больше, поскольку давление ее рук на его голову увеличилось. Его язык лизал вверх и вниз и внутрь и наружу, прежде чем остановиться.

Услышав стон Джулианы в отчаянии, он закрыл рот и медленно начал вставлять горлышко ледяной бутылки в ее влажность. Дюйм за дюймом он вставлял его перед тем, как убрать, и снова Он почувствовал, как Джулиана вздрогнула и застонала, когда его язык подошел к ее клитору и высмеял его, чтобы его губы высосали. Он чувствовал, как ее соки свободно текут на внешней стороне бутылки, слегка нагревая ее, и продолжал трахать ее этим.

Это была не очень широкая бутылка, и ее складки довольно легко охватили ее. Он крепко держал его у основания, увеличивая глубину и скорость своего ритма. В то же время его собственное волнение усиливалось. Он каким-то образом сумел продолжить с одной рукой трахать Джулиану, а другой поглаживать свой член.

Прошло совсем немного времени, прежде чем он должен был быть внутри нее и чувствовать это тепло вокруг своего члена. Джулиана чувствовала, что она на небесах, но также очень переживала, что это Роберт ей в ресторане, где кто-нибудь может войти в дверь в любой момент. Она поняла, что единственный способ заставить Роберта остановить это - быстро сдаться, пока их не поймали.

Она на мгновение забыла обо всем и сосредоточилась на изысканных ощущениях. Роберт услышал безошибочный звук Джулианы, приближающейся к кульминации, прежде чем он снова остановился. Он расстегнул крышку бутылки и, набрав в рот холодную газированную воду, выпустил ее из нее.

Шипок ударил Джулиану, как удар молнии. Она чувствовала все это по всему влагалищу, и она, казалось, почти сконцентрировалась на распухшем бутоне. Она пришла мгновенно, когда язык Роберта жадно захлестнул ее оргазм. Он продолжал с его языком, похороненным глубоко внутри, еще долго после того, как оргазм утих, и она чувствовала себя настолько возбужденной от эротического острого ощущения, что она начала чувствовать, что ее новый оргазм начался. Это было больше, чем мог пережить Роберт или его возбуждение.

Он вытер рот салфеткой, прежде чем взять ее за руку. Они подошли к дальней части банкетного стола и поспешно поцеловались. Роберт почувствовал вкус чеснока на ее дыхании, когда она села верхом на него и, схватив его набухший член, опустилась на него. Роберт отчаянно пытался освободить свою грудь, но с помощью платья, которое она носила, было невозможно. Он жадно сосал там, где ее соски были сквозь материал, увлажняя ткань, но создавая на них прекрасный жар.

Они оба двигались яростно, боясь быть пойманными, но настолько погруженные в ощущения и страстную потребность друг в друге, что ничего, кроме их освобождения, не имело значения. Джулиана врезалась в Роберта так сильно и быстро, как только могла, когда он продолжал кусать ее соски через ее платье. Его рука подошла к ее лобку и яростно потерла его, когда его член входил и выходил из нее. Она почувствовала безошибочное начало своего оргазма, она наклонилась вперед и покусала ухо Роберта. Он почувствовал, как ее скорость возросла, и услышал учащенное дыхание, зная, что она скоро потеряется.

Он еще сильнее вонзился в нее, не желая, чтобы это было чем-то другим, но одновременно почувствовал, что его собственный кульминационный момент начался. Их оргазмы бьют в одно и то же время. Он бросил все свое семя глубоко в нее в тот самый момент, когда она пришла. Чувство было восхитительным, и она жадно поцеловала его в губы, когда волны накрыли их обоих. Роберт продолжал трахать ее через мгновение и, когда наконец все кончилось, крепко обнял ее, все еще капая в нее.

Они оставались в своих объятиях в течение нескольких мгновений, не желая освобождать друг друга. Роберт хотел остаться именно таким, его пенис похоронен в ней навсегда. Ему нравилось ощущение ее тепла, которое окружало его после того, как он пришел, и держал ее близко. Как только он ушел, Джулиана все еще ласкала его член и яйца, зная, как он любил это потом.

Джулиана нарушила заклинание, сообщая ему, что официант скоро вернется со своими десертами и кофе. Она быстро встала и использовала салфетку из своей сумки, чтобы вытереть большую часть излишков соков, прежде чем стащить платье. Роберт поспешно застегнулся, прежде чем вернуться к столу. Он сел и взял столовые приборы, когда понял, что дверь в отдельную комнату теперь открыта, когда раньше она совершенно точно была закрыта. Он был открыт совсем немного.

Должно быть, прибыл официант, увидел, что они есть, и поспешно отступил. Ни один краснокровый француз не прервал бы такой момент, и, в конце концов, для этого предназначались частные столовые - соблазнение. Когда они уселись обратно за стол, раздался тихий стук в дверь, прежде чем официант вошел, неся тарт-татин для Джулианы и шоколадный торт для Роберта вместе с кофе для них обоих. Он поставил все на стол после того, как мальчик, который сопровождал его, очистил их посуду от обеда и спросил, все ли было удовлетворительно, улыбаясь обоим.

Он знал. Джулиана легла спать и сказала, что их еда была прекрасной на французском, поскольку Роберт с трудом сдержал смех. Они оба рассмеялись, когда официант ушел, после того, как Джулиана пнула Роберта под столом за то, что ей было труднее сохранять самообладание. Сладости были вкусными.

Они попробовали каждый из них, но Джулиана не могла закончить после еды и вина. Она всегда говорила, что мороженое снижает сладость десерта, а домашняя ваниль, которая возглавляет тартен, была из этого мира, но очень богата. Роберт, тот, у кого был больше аппетит к сладостям, отполировал свой шоколадный торт, а затем допил пирог. Никто не хотел коньяка или ликера, поэтому он вызвал их официанта и отослал его с помощью своей кредитной карты и запроса на такси.

Пара рассказала о своем дне, пока они ждали счета и такси. Это был чудесный день, гулять по городу, ходить по магазинам и ходить в оперу, ограниченный этим поздним ужином. Им удалось потакать своему другому аппетиту в нескольких местах и ​​много раз. Джулиана дразнила Роберта, что он, вероятно, потерял счет, сколько раз он приходил в тот день.

Он ухмыльнулся и сказал: «Ночь еще не закончилась, моя дорогая. А ужин и вино дали мне больше энергии ».« Как можно быть таким довольным и комфортным, и при этом быть постоянно возбужденным и сохранять все свежим? Как же нам повезло, - размышляла Джулиана. Приехало такси, и Роберт быстро мельком увидел обнаженную киску Джулианы, когда она села в машину и почувствовала, что его волнует. «Она права», - подумал он. «Я все еще хочу большего.

Пока она рядом, я всегда хочу большего. Все дело в силе моей любви и желания к Юлиане и, конечно же, влиянии Парижа на всех влюбленных ». Продолжение следует..

Похожие истории